Кто пострадал от финансового кризиса больше всего

Пандемия и кризис ударят по россиянам сильнее, чем в 2008 году

Глава Всемирной организации здравоохранения Тедрос Гебреисус заявил накануне, что ВОЗ объявила пандемию в связи с распространением коронавируса в мире. На сегодняшний день насчитывается уже более 118 000 зараженных. При этом из 81 страны данных по заражениям нет, но далеко не факт, что болезнь не проникла и туда. Возможно, что в этих государствах система здравоохранения просто еще не обнаружила заболевших.

Если обратиться к статистике по распространению коронавируса, то кажется, что паника в связи с коронавирусом несколько преувеличена. Из всего числа заболевших уже более 68 тысяч выздоровело, а летальным исходом закончилось 4632 случая. И такая смертность в мировых масштабах, как бы цинично это ни прозвучало, приближается к статистической погрешности.

Тем не менее, помимо непосредственной опасности для физического здоровья, нынешняя пандемия несёт в себе косвенные, но не менее существенные риски. А именно, она нанесет тяжелый удар по мировой экономике.

Как банки из топ-30 смогли выделиться на фоне кризиса

По оценкам НКР, банковский сектор прошел первую волну пандемии по сценарию «умеренного стресса». Это самый мягкий вариант развития событий, который рассматривало агентство в марте. «Удалось избежать повторения кризисных 2008–2009 годов, когда стоимость риска достигала 6%, и за счет ряда регулятивных послаблений смягчить масштаб потрясений, растянув влияние на прибыль и капитал более чем на год», — подчеркивают аналитики. Из их расчетов следует, что в целом по системе стоимость риска выросла до 3%.

Банки из топ-30 в пандемию смогли опередить конкурентов почти по всем бизнес-показателям:

Крупные игроки показали более устойчивую динамику кредитования. За апрель—август корпоративный портфель банков из топ-30 вырос на 4%, розничный — на 5%. У остальных банков динамика была отрицательной: минус 4% и минус 7% соответственно.

Банки из топ-30 почти не ощутили оттока средств клиентов. В апреле—августе вклады населения в средних и малых банках сократились на 7%, а крупнейшие организации зафиксировали приток на уровне 3%. Зато средства компаний на счетах в топ-30 снизились на 1% против роста на 7% в остальных банках.

2. Великая депрессия

Этот кризис хорошо известен на Западе, так как прокатился разрушительной волной по всему капиталистическому миру, не повлияв только на страны соцлагеря. Начавшись крахом на финансовой бирже на Уолл-стрит в 1929 году, депрессия продлилась 10 лет и закончилась лишь в 1939 году с началом Второй мировой войны. Наиболее остро кризис проявил себя в период с 1929 по 1933 года, когда к его пику безработица только в США достигла почти 25 процентов. В некоторых других странах она выросла до 33 %.

Великая депрессия началась с «оргии безумной спекуляции», как её назвал тогдашний президент Гувер ещё в 1927 году, говоря о фондовом рынке США. Он имел в виду то, что уже тогда американские фондовые рынки оторвались от реальности и торговали акциями всё дороже, тогда как деловая активность снижалась ввиду кризиса перепроизводства.

Из-за огромной безработицы и начавшегося голода погибли миллионы людей, страны лишились 16 % национального продукта, а мировой ВВП упал примерно на 10 %. Кстати, начавшийся следом немецкий банковский кризис 1931 года привёл к ещё большему ухудшению положения в Веймарской республике и в конечном итоге к приходу к власти нацистского режима в январе 1933 года.

Что делать?

Давайте так. Я не считаю себя сколько ни будь значимым специалистом в области инвестирования. И поделюсь с вами просто своими соображениями и мыслями на этот счет. Просто сидеть с деньгами продав все конечно не самое верное решение. А вдруг кризис придет не через год, а через три. Ждать пока деньги потеряют за счет инфляции не разумно. Но и скупать, надеясь на дальнейшее повышение стоимости не верно. Поэтому покупать нужно осторожно.

Куда лучше инвестировать я постарался изложить вот в этой статье — «Куда вложить деньги в 2020 – 2021 году? Делаем не как все».

Но, а для себя я определил так.

• Акции – 20%
• Золото – 20%
• Инвестиции в Интернет ресурсы – 20%
• Криптовалюта – 20%
• Держать наличными – 20%

Я не хочу рисковать и ожидаю кризис в 2020 – 2021 годах. Это чисто моё субъективное мнение, и я делюсь им с вами. В этой ситуации я стараюсь также и заработать. Что из этого получится будет Видно.

Экономист Александр Абрамов — об экономической турбулентности на фоне коронавируса

Повсеместные карантинные строгости и сводки с «медицинского фронта» на время приглушили неприятные экономические новости, но они никуда не делись: лихорадка на биржах продолжается, как и турбулентность котировок валют и нефтяных цен. Все это — свидетельства уже наступившего глобального кризиса, или мы в него пока еще не вошли? На вопросы «Огонька» отвечает заведующий лабораторией Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Александр Абрамов.

Беседовала Светлана Сухова

— Александр Евгеньевич, то, что мы наблюдаем в мировой экономике сегодня, можно назвать кризисом?

— Если и называть происходящее кризисом, то понимая, что это пока довольно условный термин. Строго говоря, рецессии, как существенного спада ВВП разных стран в течение двух кварталов подряд, равно как и классического долгового кризиса, когда лопаются банки и объявляются дефолты по облигациям, мы не наблюдаем. Другое дело, что падение цен акций, большинства товарных активов и курсов валют с начала 2020 года во многих странах, включая Россию, уже превысило 15–20 процентов. И это дает основания говорить о финансовом кризисе на рынках указанных активов. К рецессии мир готовился последние пару лет. Что называется, шел к «тихой посадке»: еще в конце прошлого года были прогнозы относительно снижения темпов роста мировой экономики в 2020 году с 3 до 2 процентов.

Александр Абрамов, экономист

Рецессию ждали в 2021–2022 годах, не раньше. В январе балансы большинства крупных компаний были хорошие, отчеты о прибылях и убытках тоже внушали оптимизм. За накапливающимися рисками (распространение вирусной инфекции, растущее корпоративное кредитование и студенческие займы в США, теневая банковская деятельность в Китае с ее огромными долгами и т.д.) следили, но без паники. Все изменилось в марте. Стало очевидным, что коронавирус, с одной стороны, вызвал ряд шоковых явлений в экономике, с другой — обострил риски. В итоге мы получили «странный кризис»: лихорадит рынки акций и нефти, в каких-то странах, в том числе и в России, сильно упали национальные валюты, но при этом мы не наблюдаем масштабного финансового кризиса с банкротствами банков и крупных корпораций.

— Разве падение уровня жизни россиян и набирающая обороты безработица, которую прогнозируют чуть ли не на уровне 20 процентов по миру, не являются свидетельствами кризиса?

— Вы правы, такие опасения растут. Но все же я бы не смешивал причину и следствие. Основная причина, по которой мы судим о наступлении кризиса, это спад производства, а доходы граждан являются следствием этого процесса. Оказавшаяся неожиданной для всех стран пандемия коронавируса, а также ценовой шок на рынке нефти вызвали ограничения на рынке труда, снижение доходов людей и рост опасений по поводу будущей безработицы. Равно как и кризис с акциями, валютой и товарными активами. Но это не означает еще наступления полномасштабного кризиса. У властей в запасе пока еще есть действенные инструменты для предотвращения падения доходов граждан и роста безработицы. Мы видим, как во многих странах такие меры поддержки домашних хозяйств начинают разворачиваться, вплоть до выплат значительных сумм разовых пособий домашним хозяйствам, частичной компенсации потерь бизнесу при вынужденной заморозке рабочих мест.

В финансовой сфере пока удается сдерживать массовые банкротства заемщиков среди банков, крупных нефинансовых компаний и домашних хозяйств. Еще есть надежда, что первой волны шоков на рынке труда, с доходами граждан и в финансовой сфере удастся избежать, выгадав время для появления вакцин и изменения трендов по распространению заболевания. Тогда экономика быстро восстановится, и мы даже не увидим рецессии в виде продолжительного спада объема производства. Надежда на такой сценарий сохраняется. Очень условно его шансы я бы оценил в 30–40 процентов. В противном случае выход из пандемии может затянуться и большинство стран столкнутся с рецессией. Но в любом случае, это рано или поздно произойдет, и последствия не будут столь разрушительными, как иногда представляется.

— То есть, вводя ограничения и карантины, власти запускают маховик кризиса?

— Скажем так: принимая такие вынужденные решения, страны ориентируются на опыт Китая. Последнему борьба с коронавирусом стоила сокращения 15–20 процентов промышленного производства. При этом даже сейчас мы видим, что юань и акции китайских компаний снизились гораздо меньше, чем во многих других странах. Система сохраняет свою работоспособность, поэтому их экономика быстро восстановится.

— Но есть и другая версия: детонатором происходящего стал не вирус, а срыв переговоров по ОПЕК+.

— Действия высоких договаривающихся сторон в этой сфере вызывают, скажем так, некоторые вопросы, но все же карантин, остановка производств, ограничения для передвижения людей и товаров оказали куда более масштабное воздействие на ситуацию. Да и нефтяного шока не возникло бы, не будь вируса: к потребности в дополнительном сокращении экспорта привел спад промпроизводства и резкое сокращение потребления топлива. При этом падающая цена на «черное золото» сама по себе по-разному влияет на экономику разных стран.

Как МВФ оценивает ситуацию в мировой экономике

Если для России, Бразилии, Мексики и Саудовской Аравии нефтяной фактор сыграл в минус, усилив проблемы, то для Китая и стран Европы — в плюс. Все это не отменяет того факта, что нынешняя ситуация на рынке нефти и акций в изрядной степени искусственная: цены как стремительно падают, так и отскакивают. И эти «качели», как ни странно, не приводят к банкротствам. Более того, биржи мгновенно отреагировали на заявление ФРС США о планах покупки гособлигаций в неограниченных масштабах и поддержке кредитования бизнеса и показали рост как по акциям, так и по нефти.

— Выходит, все планы отвязаться от доллара можно считать похороненными? А ведь одна из версий была в том, что нынешний кризис позволит отвязаться от доллара…

— Ни один кризис до сих пор не способствовал отказу от доллара. Все с точностью до наоборот: как только финансовый рынок начинает лихорадить и возникает турбулентность в экономике, все устремляется в доллар.

Укреплению позиций доллара как резервной валюты способствует также политика ФРС США по кредитованию долларами крупнейших центральных банков в мире. Все вышесказанное никак не перечеркивает планы России и еще ряда стран ослабить зависимость от доллара, благо процесс этот длительный, вот только шок или кризис не лучшее время для реализации подобных стратегий.

— Стабильность может дорого обойтись…

— И уж кому, как не российским властям, об этом знать! Последние 10 лет применение мер по финансовой стабильности не сопровождалось достаточными изменениями в структуре экономики, ее зависимости от экспорта сырьевых ресурсов. Неудивительно, что шок от падения цен на нефть для нас оказался куда мощнее, чем где бы то ни было, даже при наличии внушительных резервов. Рубль демонстрирует это со всей наглядностью, опередив в своем падении юань, индийскую рупию, турецкую лиру и большинство других валют развивающихся стран. Сильнее досталось разве что норвежской кроне и мексиканскому песо. Нынешняя ситуация снова показывает, что финансовой стабильности невозможно достичь без реструктуризации экономики. Надеюсь, что текущие события в будущем повлияют на нашу готовность к более решительному проведению экономических реформ. По моему мнению, это предполагает проведение более тонкой и созидательной денежно-кредитной политики, улучшение инвестиционного и предпринимательского климата, создание стимулов для инвестиционной деятельности бизнеса и принятия многих других мер, которые за прошедшие годы были детально прописаны в различных программах и стратегиях, написанных предпринимательским сообществом и учеными. В этой области проблемы, вероятно, не в отсутствии знаний и конкретных программ развития, а в готовности к реализации данных мер и неизбежным при этом рискам.

— Наши трудности понятны. А каковы шансы для остального мира выйти из нынешней турбулентности с иной экономической моделью?

Каким будут последствия падения цен на нефть

— Это зависит от того, что понимать под периодом турбулентности. В краткосрочной и даже среднесрочной перспективе, думаю, решения будут найдены. Методом проб и ошибок, политических диалогов в обществе, опираясь на бесценный опыт кризисного управления, который государства накопили после 2008 года. Это, конечно, важно, но это не создает впечатления, что власти знают рецепт поддержания долгосрочного экономического роста при низкой инфляции и стабильной работе финансовых рынков. Начиная с 2000-х годов уже 20 лет мир живет в эпоху нестабильного роста, частых финансовых кризисов и обострения социальных проблем в виде роста неравенства и разного рода пенсионных проблем. До этого с 1980-х мир жил в эпоху «великого успокоения» с более высокими темпами роста, низкой инфляцией, развитием глобальной торговли, ростом финансовых активов и благосостояния инвесторов.

Если полистать многие серьезные книги, написанные независимыми экономистами после кризиса: Барри Эйхенгрина «Зеркальная галерея», Алана Гринспена «Капитализм в Америке», Томаса Пикетти «Капитал в XXI веке» и его новую книгу «Капитал и идеология», Адама Туза «Крах», Дэни Родрика «Парадокс глобализации», Мартина Вулфа «Сдвиги и шоки» и многие другие, то легко заметить, что практически все они недовольны тем, как менялось регулирование, монетарная и экономическая политика властей до и после кризиса 2008 года. Все они пытались ответить на вопрос, куда движется мировая экономика и какой она будет. И у всех пока ничего не выходит. Общий вердикт: «Непонятно как, но не так, как сейчас».

Решение может появиться только тогда, когда оно устроит всех. В этом смысле нынешний кризис, если он разразится, может подтолкнуть разные страны к принятию более гибких правил регулирования экономики и финансов, чтобы, наконец выйти к новой эпохе «великого успокоения», когда будет поддерживаться стабильный экономический рост, а общества смогут более эффективно решать накопившиеся социальные проблемы. Надеюсь, что когда-нибудь мы минуем 20-летнюю зону повышенной турбулентности начала ХXI века.

— И что последует за этим?

— Возможно, многие не согласятся со мной, но думаю, будущее капитализма — в развитии свободной конкуренции, инновациях и креативном разрушении в бизнесе, преодолении искусственных монополий и более тонком участии государства в поддержке предпринимательской среды и устранении провалов рынка. Финансовая система не должна порождать «пузыри» и отрываться от реальной экономики. Словом, речь об ином прочтении работавшей в 1980-х либеральной модели капитализма.

Допускаю, что сейчас такое видение будущего кажется невероятным, поскольку в данный момент компании и люди даже самых рыночных стран все больше и больше зависят от государственных финансов и программ поддержки. Но надо представить, каким мы увидим мир через год-два. Перегруженные от количественных смягчений балансы центральных банков вместе с нулевыми процентными ставками не будут позволять поддерживать им финансовую систему без риска повысить инфляцию, это, собственно говоря, произошло уже сейчас. Основная нагрузка мер по поддержке бизнеса и домашних хозяйств во время текущего кризиса ляжет на государственные бюджеты, которые уже сейчас во многих странах имеют дефициты и высокую долговую нагрузку. В конце кризиса бюджетные системы многих стран окажутся на грани финансовой устойчивости. Откуда возьмутся средства и силы для дальнейшего развития? Конечно, из бизнеса и домашних хозяйств, которые окажутся самыми не обремененными долгами и токсичными активами секторами экономики. А для того, чтобы они стали новыми драйверами экономического роста, им потребуются конкуренция, инновации и свобода в перемещении капитала и товаров.

Какой поддержки хочет бизнессообщество в России

Нечто похожее уже наблюдалось в мировой экономике в 1970-х, когда созданные в эпоху государств всеобщего благосостояния институты и инструменты управления экономикой не сумели справиться со стагфляцией, когда высокий уровень инфляции сочетался с высоким уровнем безработицы, а также шоками, созданными на нефтяном рынке странами — экспортерами данного товара. В этих условиях многие страны были вынуждены пойти на ограничение роста социальных расходов, либерализацию рынков товаров и капитала, переход к свободным обменным курсам валют, сокращение уровня прямого участия государства в экономике. Тогда это принесло хорошие результаты. Сейчас мир вновь на развилке. Если повезет и через месяц-другой пандемия пойдет на спад, все неизбежно вернется на круги своя — к стабильности и малому росту. Но, если вирус задержится, мир, принужденный к длительному существованию в эпоху страхов и рисков, скорее всего, отважится на реформы.

— Насколько глубокими они могут быть? Скажем, возможно ли, по-вашему, уйти от стимуляции спроса — этой основы основ современной экономики?

— Пока такой возможности я не вижу. Очевидно, что сегодня поиски новых путей ведутся внутри существующей модели, и до тех пор, пока есть шанс получить желаемое (экономический рост) без ее слома, никто и не отважится на столь отчаянный шаг. Но мир нуждается в новых методах стимулирования инвестиционного роста и потребительского спроса. Какими они могут быть, никто не знает. Лично я живу ощущением, что человечество способно совершить рывок в развитии внезапно для самого себя. Решение, как это уже не раз бывало, придет из ниоткуда и когда его меньше всего будут ждать…

Какие активы упадут сильнее в кризис?

Я уже написал несколько статей и подготовил несколько роликов о финансовом кризисе. В них я рассказываю об изменении индикаторов приближения кризиса и о подготовке к нему. Это интересные видео, советую посмотреть всем тем, кто инвестирует или собирается начать.

Знаю, что многих эта тема волнует. Многие инвестируют и естественным образом беспокоятся за свои вложения. И я не исключение, так как имею инвестиционный портфель активов, который на сегодня размером более 20 млн. руб., и сейчас в нем более 30% кэша, около половины которого, в рублях. Что, как вы понимаете, не очень хорошо. Поэтому, я смотрю за развивающимися событиями пристально.

Не переключайтесь, и вы узнаете какие активы будут падать в кризис сильнее всего, а какие потом быстро вырастут. Как будут вести себя фондовые рынки, классы активов, секторы.

Надо понимать, что классического пассивного инвестора тема финансового кризиса не должна беспокоить. Он не продает и не покупает специально под кризис. Не ловит момент и тем более не шортит. Но все же знать, что будет падать быстрее и сильнее нужно, эти знания могут пригодиться при докупке подешевевших в кризис активов.

Сегодня пойдем от общего к частному.

Какие классы активов падают сильнее в кризис?

В общем, в кризисы сильнее падают активы, обладающие более высоким рыночным риском. Рыночный риск – это среднеквадратичное отклонение доходности актива. Проще говоря, максимальная волатильность актива на периоде времени.

Было видео про рыночный риск. О том что это такое можно посмотреть на канале.

Так вот, максимальным рыночным риском из классов активов обладают акции. При этом, акции малых компаний имеют риск выше, чем акции компаний крупной капитализации.

Я уже показывал ранее в своих роликах эту интересную таблицу, но все же посмотрим на нее еще раз. Она иллюстрирует последнее утверждение.

Первые три строчки – это акции. Акции крупной капитализации США, затем акции малой капитализации США, мировые акции. Указаны проценты изменения этих конкретных активов во время последней просадки рынков в конце прошлого года. Мы видим, что акции малой капитализации упали сильнее всего и это ожидаемо, так как исторически они имеют больший рыночный риск.

То есть компании второго и третьего эшелонов, в общем и целом, падать будут сильнее, чем более крупные по капитализации эмитенты.

Облигации, как класс активов обладают риском меньше, чем акции. Они более устойчивы к кризисным явлениям в общем. Но облигации тоже бывают разные. Государственные, правительственные облигации (в таблице это трежерис), как правило менее рискованные, чем корпоративные.

И например, корпоративные облигации компаний третьего эшелона будут порискованней, пожалуй, даже акций крупной капитализации. Особенно если финансовый кризис будет иметь долговую природу. А облигации — это долговой инструмент, как мы знаем. Предпосылки к тому, что финансовый кризис может быть долговым есть.

Важно знать, что некоторые корпоративные облигации имеют не маленький риск и просаживаются во время падений фондового рынка порой не хуже акций. А если у эмитента и до кризиса были проблемы с долгом, то во время кризисных событий, может прийти беда и для его акций и для облигаций.

От общего к частному, от классов активов перейдем к секторам.

Какие секторы в кризис падают сильнее рынка?

Промышленные, нефтяные компании, металлурги, энергетики (заточенные на промышленность и бизнес, а не на население), недвижимость (некоторые коммерческие сегменты), финансы, падают в кризис очень хорошо, потому что в большинстве этих компаний ничего уникального нет, а спрос на их продукцию будет падать с падением общемирового спроса на все товары народного потребления, услуги, некоторую недвижимость и т.д.

Нефть на стадии перепроизводства уже сейчас. В кризис спрос на этот товарный актив уменьшится, как следствие упадет цена, а за ней и прибыль нефтяных компаний. Это одна из причин, почему я сейчас не тороплюсь в нефтяные компании, хотя многие из них чувствуют себя сейчас вполне неплохо. Раньше они присутствовали в моем инвестиционном портфеле, а сейчас, как вы знаете из моих видео, таких компаний у меня нет.

Металлурги. Уже сейчас наметилась и развивается тенденция к снижению цен на сталь. С наступлением кризисных явлений эта тенденция может усугубиться, как говорится со всеми вытекающими.

Энергетики. Электроэнергетические компании (заточенные на промышленность и бизнес, а не на население) будут падать вполне неплохо. В принципе электороэнергетические компании, которые обеспечивают население и соответствующую инфраструктуру от кризиса почти не страдают и могут считаться частично защитными активами. А вот энергетики в портфеле клиентов которых, преимущественно промышленость, бизнес и производства, которые в кризис будут сокращаться, эти энергетики пострадать могут вполне.

Финансовые компании, если они не предоставляют уникальные услуги падать будут очень хорошо.

Так же пострадают в кризис любые компании и секторы, которые ориентированы на спрос продуктов и услуг, которые будут сокращаться или стагнировать в трудные кризисные времена.

Некоторые сегменты недвижимости считаются защитными активами, например, госпитали, другие мед учреждения, дата центры и т.д.

Но, например, недвижимость торговая в основной своей массе пострадает от кризиса. Может не только упасть в цене, но и сократить рентный денежный поток. Коммерческую офисную недвижимость вполне может накрыть та же участь. Особенно, если кризис будет затяжной, эдак так на несколько лет. А что, это возможно.

Хай тек и био тех. Тут все сложнее. Наверняка будут, точнее останутся уникальные или просто прорывные компании с супер идеями, которые выстрелят даже в кризис. Но их будет мало. И угадать будет очень сложно. Принимая во внимание, что эти секторы сейчас находятся на высоких исторических значениях, я бы рисковать вообще не советовал бы. Цена у такого риска может быть очень высокой.

Что добавить для общего понимания еще. Традиционно в кризис не падает спрос на лакшери. Спрос на товары для среднего класса страдает больше всего.

Теперь ближе к жизни, к российскому фондовому рынку.

На российском рынке особенно хорошо упадут компании, которые не генерируют прибыль в долларах, то есть, которые ориентированы на внутренний спрос, который в кризис сократится.

И если этот спрос не базовый, товар не уникальный, а конкуренция только усилится, то такие компании упадут в разы, даже если сейчас у них все хорошо и со спросом, и с балансом, и с прибылью. Например: Сбербанк упадет очень сильно еще и потому, что в нем много нерезидентов, которые побегут, обгоняя резидентов. Но и вырастает Сбербанк потом тоже очень быстро, я знаю о чем говорю, так как не раз закупался Сбербанком на подобных нерезидентских просадках.

Про последующий рост после падения

После кризисного падения будет рост. Возможно, сначала длительная стагнация и еще пара падений, но все равно потом будет рост. Так было всегда. Такова природа фондового рынка. И быстрее всего отрастают качественные прибыльные компании и секторы, которые лучше всех справились с кризисными временами.

Быстрее всего начнут расти компании, чей бизнес связан с ростом потребительского спроса. Начнет расти недвижимость. Инновационные компании. Финансовые учреждения и т.д.

Но сначала должен произойти спад, который уже ожидаем и естественным образом укладывается в общую теорию экономических циклов.

Если кто-то избрал для себя стратегию защиты от финансового кризиса, то посмотрите мое видео, в котором я привожу примеры защитных активов.

Справедливости ради, стоит отметить, что настоящего индексного пассивного инвестора все это волновать не должно. Классическая теория индексного пассивного инвестирования говорит о том, что важнее всего правильное распределение активов по классам этих самых активов активов. И я с этим полностью согласен.

Инвестиционный портфель должен быть грамотно диверсифицирован по классам активов. Кризисы приходят и уходят, а портфель активов остается и прирастает с течением времени. Именно так и было на протяжении всего времени существования фондового рынка. Именно так и было в то время, когда инвестировал я.
Мой инвестиционный портфель вы можете увидеть здесь:

А дивидендную зарплату здесь:

Хочу вам пожелать удачных инвестиций даже в кризисные времена!

До скорой встречи на канале Финансовая Независимость!

Всем большого профита!

И да пребудет с вами сила сложного процента!

Финансовые кризисы приходят всё чаще: о причинах новой экономической реальности

Мир предчувствует глобальную рецессию

Обещана поддержка финансовой устойчивости отраслей и секторов экономики, населения и региональных бюджетов. Принято решение об отсрочке налоговых платежей для затронутых кризисом отраслей, о предоставлении им гарантий для пролонгации и отсрочки кредитов. Будут также расширены существующие программы кредитования и т.д.

Совместное заявление Правительство и Центробанк делают впервые, что свидетельствует о серьёзности ситуации, триггером которой стала пандемия нового коронавируса. С ней многие связывают турбулентное движение на фондовых и валютных рынках, способное двинуть мир в пучину нового экономического кризиса.

Об этом заявил и главный экономический прорицатель России, председатель Счетной палаты Алексей Кудрин. Он не исключил, что Россия и мир оказались на пороге нового кризиса. «Нынешний кризис может оказаться достаточно чувствительным, – предсказывает Кудрин и находит его главное отличие от кризиса 2008–2009 годов. – Тогда драйвером роста мировой экономики был Китай, а теперь он сам сильно пострадал от коронавируса».

С тем кризисом нынешнюю ситуацию в глобальной экономике сравнил в понедельник глава Банка Японии Харухико Курода. На пресс-конференции в Токио он выразил мнение, что события последних дней не похожи на «шок Lehman Brothers Holdings», как в Японии называют мировой экономический кризис 2008–2009 годов.

«Есть опасения низкого роста экономики на протяжении какого-то времени, – отметил Курода. – Но как только в разных странах произойдет сокращение заражения коронавирусом, экономическая конъюнктура начнет восстанавливаться. Судя по опыту Китая и Южной Кореи, эпидемия носит временный характер».

Оптимизм японского банкира не разделяют другие экономисты. Так, вице-президент Европейского Центробанка Витор Констанцио прямо говорит: «Мы движемся к глобальной рецессии. Необходимые меры, которые принимаются для сдерживания распространения вируса, неизбежно приведут к этому».

Издание Independent приводит оценку американского экономиста Джесси Коломбо. Того самого, кто первым распознал надувшийся «пузырь» на рынке недвижимости в США и предупредил о грядущей экономической катастрофе, ставшей в итоге кризисом 2008–2009 годов.

Сейчас Коломбо предупреждает мир о мощном финансовом кризисе. «Мы уже шли к рецессии до того, как кто-либо слышал о коронавирусе», – отметил экономист и указал на существующие «пузыри» на рынках европейской недвижимости, американских акций и других, которые могут лопнуть в любой момент.

Гримасы современной экономики

К прогнозу Джесси Коломбо стоит прислушаться не только из-за его правильного предсказания прошлого кризиса. Оценки экономиста исходят их реалий современной экономики, а она очень изменилась в новом веке. Классическая форма образования капитала, основанная на товарном производстве, сегодня уже не так актуальна.

Миром экономики теперь правят деньги. Они стали производным ценных бумаг, разного рода долговых и страховых обязательств. Всё это перепродаётся, создавая новые капиталы, весьма далёкие от реального производства.

По схожей схеме, например, формируются сейчас котировки цены на нефть. Рынок заполнили фьючерсы, позволяющие купить нефть через месяц-другой по заранее обговорённой цене. Причём, не факт, что по достижению указанного в документах срока они будут реализованы в реальный продукт. Скорее всего, биржевые спекулянты их снова перепродадут, с выгодой для себя.

Эксперты говорят, что долговые обязательства по основным биржевым товарам (углеводороды, золото, металлы и т.д.) и документы подобные фьючерсам в пять-десять раз превышают реальные объёмы производства этих продуктов. Так формируются те самые финансовые «пузыри», о которых теперь предупреждает мир Джесси Коломбо. Новая экономическая реальность.

Один большой перманентный кризис

Это обстоятельство изменило характер и природу кризисов. Если раньше проблемы экономике создало перепроизводство товаров, то теперь – рост необеспеченных товаром обязательств. Он ярко проявился в кризис 2008-2009 годов и грозит повториться снова.

Хотя, что значит, повториться? Нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц считает, что тот кризис так и не закончился. Монетарные меры, принятые правительствами и банками западных стран, только загнали болезнь вглубь. Перекупив по так называемой программе количественного смягчения необеспеченные долги компаний и кредитных учреждений, они, по сути, сохранили капиталы алчных финансистов. Не дали им обанкротиться, как это обычно бывает в кризис.

В итоге общий объём долговых обязательств в разных сегментах вырос, по оценке Джесси Коломбо, почти на 100 триллионов долларов и приблизился к 260 триллионам. Теперь вся эта глыба долгов давит на мировую экономику, угрожая разрушить её в очередной раз.

Прежде это случалось не так часто. Вначале кризисы шли с периодом в пятьдесят лет. Индустриальная революция сократила срок на перепроизводство товаров до 25 лет. Финансовые спекуляции стали создавать экономике проблемы раз в десять лет. Теперь обозначилась невесёлая перспектива большого перманентного кризиса.

Эксперты считают, что Россия с этими проблемами справится лучше, чем другие страны. В среду аналитики «Ренессанс Капитала» сделали свой прогноз. О нём сообщило агентство РБК. «Резервов, накопленных в суверенном Фонде национального благосостояния (ФНБ), хватит для покрытия расходов бюджета на пять лет даже при нефти $20 за баррель (цена нефти марки Brent опускалась ниже $25 за баррель)»,– приводит агентство оценку «Ренессанс Капитала».

При этой цене экономика замедлится на 0,8%, инфляция может вырасти до 7,5%. С такими параметрами Россия уже сталкивалась в уходящем десятилетии. Потому нетрудно представить масштаб возможных проблем. Бывало и похуже.

С момента «чёрного понедельника» (9 марта) прошло только десять дней. Совсем уж алармистские прогнозы строить пока рано. Не исключено, что Запад найдёт способ отсрочить крах своих разгулявшихся финансистов. Впрочем, такая отсрочка не избавит мировую экономику от обременительного груза гигантских долговых обязательств. Но факт остаётся фактом: частота финансовых кризисов находится в прямой пропорциональности с желанием спекулянтов нагреть руки на резких перепадах котировок и желанием мошенников глобального масштаба прикрыть кризисом совершённые ранее финансовые преступления.

Вероятные причины будущего кризиса в РФ

1. Санкции. Правительство США с конца прошлого года обсуждает проект нового пакета санкций, включающего запрет на покупку облигаций федерального займа РФ другими государствами и их гражданами и ограничения на кредитование российских компаний иностранными банками. Дональд Трамп не раз доказывал, что доводит начатое до конца, так что пакет, скорее всего, будет принят в самый неудачный для России момент. Последствия новых санкций опаснее, чем когда-либо, так как Министерство финансов больше не сможет занимать за границей деньги для развития страны, а в случае экономических проблем не получит поддержки извне, даже если предложит высочайшие проценты. Следовательно, и отечественные банки не получат новых средств для выдачи населению и компаниям.
2. Долговой коллапс.Сейчас относительно стабильный спрос на товары и услуги внутри страны обеспечивается за счет кредитов. Без них не обходятся и частные предприниматели. До бесконечности поддерживать потребление благ в кредит без повышения доходов невозможно. Количество потребителей тоже не растёт, ибо демографическая ситуация удручает. Рано или поздно экономика либо уйдет в рецессию в связи с резким падением спроса, либо население будет не в состоянии справиться с нарастающей долговой нагрузкой. Вслед за массовыми банкротствами домохозяйств посыпятся и загнанные в тупик санкциями банки. Те, что выживут, начнут повышать ставки по кредитам, ещё глубже вгоняя население в долговую яму.
3. Падение цен на нефть ниже 40$ за баррель. Предпосылок для обрушения цен в ближайшие пару лет хватает: возможный распад ОПЕК, бесконтрольное наращивание объёмов и снижение стоимости сланцевой добычи Америки, риск перехода Венесуэлы под влияние штатов, при котором нефть оттуда польётся рекой. Саудовская Аравия, являясь давним союзником США, не станет препятствовать падению цен, так она сможет устранить конкурентов, для которых добыча в подобных условиях нерентабельна.

Это наиболее болезненный сценарий, при осуществлении которого российская экономика почувствует себя очень плохо, в то время как развитые страны будут процветать. Переизбыток нефти на мировом рынке вызовет обрушение цен, что замечательно для промышленно ориентированных стран и губительно для сугубо сырьевых. В бюджет России закладывается минимальная цена на нефть в 40$, а доходы сверх этой цифры идут на пополнение резервов.

Если же нефть долгое время будет стоить ниже заявленной цены, деньги, отложенные “на чёрный день”, будут тратиться на то, чтобы обеспечить текущие расходы и не дать государству стать банкротом. Что же произойдет, когда все резервы истощатся? Кризис – это меньшее, что ждёт россиян, ведь после принятия новых санкций обращаться за экономической помощью будет не к кому.

«Руководители уж больно верят статистике, действительно считают, что в экономике все замечательно»

— Как разблокировать развитие экономики и сделать так, чтобы слово «кризис» звучало из уст граждан и властей все меньше? Меры вам ясны?

— Меры напрашиваются с марта этого года — они предельно просты и предельно очевидны и примитивны, и замечу, что эти меры эффективно применялись в ряде других регионов в 90-е, при другом руководстве страны. Прежде всего нужно осуществлять заявительный характер выдачи пособий, то есть если у вас нет денег, то вы пишите по той же электронной почте заявление с просьбой выдать вам реальный (подчеркну — реальный) прожиточный минимум, и вам по факту должно выписываться два официальных прожиточных минимума, потому что реальный прожиточный минимум в России, как я говорил, занижен примерно вдвое.

Следующей мерой должно стать кредитование бизнеса — малого, среднего — также в заявительном режиме (при просьбе бизнесмена о пополнении оборотных средств — в размере не менее четверти прошлогоднего годового оборота не более чем под 3 процента годовых). Далее — важно решение о кредитных, коммунальных и налоговых каникулах для тех, у кого нет средств. Безусловно, важно в сложный период ограничить произвол монополий, чтобы не завышали в разы цены в торговых сетях. Ну и, наконец, ограничение финансовых спекуляций, чтобы средства поддержки государством бизнеса и граждан не обвалили валютные рынки. Без этих мер существование России мне представляется неопределенным.

— Хоть на что-то из этих мер власти пойдут в ближайший год, если экономика не будет «шевелиться»?

— Не пойдут — если власти в лице Глазьева говорят о блатном феодализме, то при таком строе никакой поддержки экономики не бывает. Как вы себе представляете Д’Артаньяна, который будет оказывать поддержку трактирщику Бонасье? Мы, граждане, для начальства — это Бонасье, ну а с другой стороны — руководители уж больно верят статистике, действительно считают, что в экономике все замечательно, прекрасно, но для меня это какое-то безумие, именно безумие, потому что нельзя оптимизировать ту же медицину в условиях пандемии, но это продолжается.

Фото Антона Журавлева

Если в стране два года назад власти повысили пенсионный возраст, ранее обещая, что этого не будет, то какие вопросы тут могут быть к простым гражданам: когда люди покупают гречку и соль — это нормальная реакция

— Что предпринимать гражданам в таких условиях?

— Граждане, я думаю, уже давно все прекрасно понимают, и понимают, что на государство сильно рассчитывать не нужно — они не видят по госполитике, что государство — это друг для граждан. Что тут делать? Вспоминать тяжелые периоды истории — даже период войны, оккупации, и просто не унывать. Поэтому не должно никого удивлять, если человек идет и покупает соль, макароны, крупу, мыло и все остальные предметы первой необходимости, создавая для себя запас.

Ну и если в стране два года назад власти повысили пенсионный возраст, ранее обещая, что этого не будет, то какие вопросы тут могут быть к простым гражданам: когда люди покупают гречку и соль — это нормальная реакция. И лучше ничего из сбережений не хранить в рублях, потому что сейчас рубль — это проблема для руководства страны. На короткое время, до середины октября, людям следует хранить деньги в долларах, а потом, в силу того, что в США после президентских выборов вполне может начаться гражданская война, лучше деньги перевести до конца года в евро. Но есть и другой вариант — это золотые монеты, но прятать их нужно так, чтобы нельзя было найти.

— Все-таки время впереди вызывает у вас тревогу?